Любовь сильнее обид - Страница 3

— Можно его навестить? — неуверенно спросила Ирэн.

— Подожди, — возразил доктор Хайман. — Ему не хочется, чтобы ты видела его в таком состоянии. Ну, ты же знаешь…

О да, она знает своего отца, с болью подумала Ирэн. Вот если бы здесь была Флориан, он разрешил бы ей прийти, а младшая дочь не в чести. Она закрыла глаза и твердым голосом тихо сказала:

— Главное, что он — вне опасности. Спасибо, доктор. — Ирэн почувствовала, как у нее на глазах наворачиваются слезы, и закончила разговор.

Она давно уже отдавала себе отчет в том, что отец обращается с ней почти пренебрежительно, позволяя язвительные выпады в ее адрес. Совсем иначе относится он к старшей сестре. Флориан выбрала своей профессией журналистику, где царствует закон джунглей, по которому сильный безжалостно расправляется со слабым. При ее характере Флориан не могла не преуспеть в этой сфере, вызвав тем самым полное понимание и уважение отца.

Ирэн, успешно закончив университет, пошла работать в городскую школу для детей-инвалидов, хотя у нее были более престижные и высокооплачиваемые предложения. Рабочий день длился долго, а нагрузки столь велики, что явно не соответствовали получаемой зарплате…

Ирэн долго сидела в отцовском кабинете. Во второй раз осушила слезы, заказала такси и принялась разыскивать в записной книжке отца адрес «Тоун Организэйшн». Так получилось, что во время краткого разговора с доктором Хайманом в ее голове отчетливо откристаллизовалась мысль, медленно созревавшая в течение последних нескольких лет. Она покинула кабинет.

— Куда ты собралась, Рин? В больницу? — спросила экономка миссис Джонсон.

— Нет, — с усилием улыбнувшись, ответила девушка. — Папа не хочет никого видеть, но он вне опасности.

— Слава Богу! — воскликнула миссис Джонсон, вытирая слезы радости.

— Мне надо разобраться в одном папином деле. Помните звонок утром? Там что-то срочное. Но если будут звонить, вы ничего не знаете.

— Конечно. — Экономка сразу все поняла. — Я не скажу мистеру Блейкману ни слова, если позвонит. Не будем его тревожить.

Дом Блейкманов находился в Бронксе, единственном из пяти районов Нью-Йорка, расположенном не на островах, а на континенте. Сам по себе Бронкс считался далеко не лучшим местом. Но в его центральной части, рядом с парком Вэн Корт, раскинулись привилегированные кварталы, заселенные состоятельными ирландскими и еврейскими семьями. Особенно выделялась улица Филдстоун, настолько безлюдная, тихая и зеленая, что, попадая на нее, человек забывал, что находится в мегаполисе одного из крупнейших городов мира. Филдстоун поражала старыми красивыми аллеями и большими роскошными особняками с зелеными лужайками и цветущими кустами.

Покинув богатые кварталы, такси выехало на автостраду № 87, или Диган, вдоль реки Гарлем по направлению к Манхэттену. Особняки сменились длинными рядами совершенно одинаковых, тесно прижатых друг к другу двухэтажных домиков. Изредка сплошная лента жилищ прерывалась гаражами, которые подчеркивали безликость и холодность дешевых застроек.

Через полчаса такси выехало на Вторую авеню, одну из самых оживленных магистралей Манхэттена, и они быстро добрались до делового центра города с его знаменитыми небоскребами, в каждом из которых разместились десятки известных на весь мир корпораций и всевозможных организаций. На фасаде одного из них Ирэн без труда нашла указатель «Тоун Организэйшн».

Настраивая себя на жесткую схватку, Ирэн задиристо вздернула маленький подбородок и спросила:

— Вы не могли бы подождать?

— Нет проблем, мисс. Деньги ваши, такси наше, — улыбнулся водитель.

Небольшой лифт бесшумно поднял ее на верхний этаж. Ирэн быстро нашла нужную ей приемную и уже было приготовилась к схватке с секретаршей, но помещение оказалось пустым, а дверь, ведущая в кабинет самого хозяина, слегка приоткрыта.

— Мне наплевать, что для этого потребуется! — услышала она знакомый голос, от которого у нее сердце ушло в пятки. — Постарайся вытащить нас из этого дерьма!

За дверью так швырнули телефонную трубку, что Ирэн вздрогнула. В дверях показался высокий крупный мужчина с жестким квадратным подбородком и, увидев девушку, бесцеремонно спросил:

— А это еще что такое?

Ирэн вспомнила, что ока одета совершенно не по протоколу. На ней была домашняя юбка из грубой хлопчатобумажной ткани и толстый свитер. Идеальная одежда для школы, где она преподавала, но делающая ее белой вороной в офисе, куда положено приходить в короткой облегающей юбке и пиджаке по последней моде.

Вызывающе задрав подбородок, Ирэн с независимым видом посмотрела в сверлящие глаза мужчины и выговорила:

— Я — Ирэн Блейкман, мне надо с вами переговорить.

Хотя внутренне девушка съежилась от неприятных предчувствий, голос ее не дрогнул.

— Хорошо, мисс Блейкман. Раз вы уже здесь, давайте спокойно обсудим ситуацию. Вы, конечно, расстроены, но лично я предпочитаю не выставлять грязное белье на всеобщее обозрение. Я имею в виду не свое, а ваше белье, — лаконично пояснил хозяин кабинета. — Точнее, вашего отца.

— Послушайте…

— Нет, это вы послушайте, мисс Блейкман. — Перед ней стоял пугающе жесткий делец. — Вы ворвались в мой кабинет без предварительной договоренности. Я сожалею, что ваш отец перенес сердечный приступ, если, конечно, таковой имел место быть. Но ко мне это не имеет никакого отношения. Из-за вашего отца я потерял приличную сумму денег, а главное — поставлена под сомнение моя репутация.

— Я понятия не имею о чем вы.

Ирэн безотчетно подалась назад. Только тут Рок наконец заметил в ее огромных карих глазах подлинный страх и усилием воли взял себя в руки.